Признания в любви

Удачные выстрелы бывали у многих охотников, они запоминаются надолго. Вчера на охоте по фазану у Сергея на патроне с дробью № 4 произошла осечка. Я взял один из этих патронов и вставил во 2-й ствол своего Зауэра для проверки при втором выстреле. Мы шли втроем вдоль одной стороны камыша. Нора работала рядом, Джефа, как всегда понесло вперед в следующий островок камыша.

Сергей увидел первым, что из дальнего камыша поднялся петух и полетел в поле напротив балки. Далеко летит, боковой, да еще за пасадку скрывается. Но у меня же во втором стволе четвёрка, а утку сбивал из этого ружья и очень дальнюю, почему бы не попробовать, тем более если подранок, собаки найдут. Взглянул на посадку, увидел большую просеку с редкими деревьями, сбросил ружьё с плеча, поводка, выстрел. Фазан взмыл на месте вверх и рухнул на землю. "Вот это да! В голову попал!"-воскликнул Сергей. Побежали к камышу, пересекли, к посадке, пересекли, выскочили на поле скошенного подсолнечника, еще бежать и бежать. Собаки уже рядом, пускаем их в поиск, сами отсекаем возможный побег подранка в камыш. Да сколько же здесь метров было!? Попадание прямо в голову фазана, чистая работа. Сергей утверждает, что не менее 115 метров, я думал о своей удаче более скромно. Но в любом случае дальний, удачный выстрел за 100 метров.
Терентий(можно просто Теря)

...А мне говорят: нету такой любви. Мне говорят: как все, так и ты живи!
А я никому души не дам потушить. А я и живу, как все когда-нибудь будут жить!

Но когда б в моей то было власти, вечно путь я длила б,
оттого что минуты приближенья к счастью много лучше счастья самого.

***

Я боялась тебя, я к тебе приручалась с трудом, я не знала, что ты мой родник,
хлеб насущный мой, дом!

Но ты в другом, далеком доме и даже в городе другом.
Чужие властные ладони лежат на сердце дорогом.

Ты не думай, я смелая, не боюсь ни обиды, ни горя, что захочешь — все сделаю,
— слышишь, сердце мое дорогое?

Мне остались считанные весны, так уж дай на выбор, что хочу:
елки сизокрылые, да сосны, да березку — белую свечу.

Не кори, что пожелала мало, не суди, что сердцем я робка. Так уж получилось, — опоздала ...
Дай мне руку! Где твоя рука?

Не нужны мне улыбки льстивые, не нужны мне слова красивые,
из подарков хочу одно я — сердце твоё родное.

Я тебе не помешаю и как тень твоя пройду... Жизнь такая небольшая, а весна — одна в году.
Там поют лесные птицы, там душа поет в груди... Сто грехов тебе простится, если скажешь:
— Приходи!

Я Тебе не всё ещё рассказала, — знаешь, как я хожу по вокзалам?
Как расписания изучаю? Как поезда по ночам встречаю?

Я говорю с тобой стихами, остановиться не могу. Они как слезы, как дыханье,
и, значит, я ни в чем не лгу...


Всё необычно этим летом странным: и то, что эти ели так прямы, и то,
что лес мы ощущаем храмом, и то, что боги в храме этом — мы!

Разжигаю костры и топлю отсыревшие печи,
и любуюсь, как ты расправляешь поникшие плечи, и слежу, как в глазах твоих льдистая корочка тает,
как душа твоя пасмурная рассветает и расцветает.

Ты научил меня терпенью птицы, готовящейся в дальний перелет, терпенью всех,
кто знает, что случится, и молча неминуемого ждет.

То колкий, то мягкий не в меру, то слишком веселый подчас, ты прячешь меня неумело
от пристальных горестных глаз…

Может, все еще сбудется? Мне — лукавить не стану — все глаза твои чудятся, то молящие, жалкие, то веселые, жаркие, счастливые, изумленные, рыжевато-зеленые.

Ты ведь где-то живешь и дышишь, улыбаешься, ешь и пьешь... Неужели совсем не слышишь?
Не окликнешь? Не позовешь? Я покорной и верной буду, не заплачу, не укорю.
И за праздники, и за будни, и за все я благодарю.

Не сердись на свою залетную птицу, сама понимаю, что это плохо.

Только напрасно меня ты гонишь, Словами недобрыми ранишь часто: я не долго буду с тобой
— всего лишь до своего последнего часа.

Сутки с тобою, месяцы — врозь… Спервоначалу так повелось. Уходишь, приходишь, и снова, и снова прощаешься, то в слёзы, то в сны превращаешься.

А сны все грустнее снятся, а глаза твои все роднее,
и без тебя оставаться все немыслимей! Все труднее!


Всегда была такая, как хотел: хотел — смеялась, а хотел — молчала...
Но гибкости душевной есть предел, и есть конец у каждого начала.

Ты не любишь считать облака в синеве. Ты не любишь ходить босиком по траве.
Ты не любишь в полях паутин волокно, ты не любишь, чтоб в комнате настежь окно,
чтобы настежь глаза, чтобы настежь душа, чтоб бродить, не спеша, и грешить не спеша.

Над скалистой серой кручей плавал сокол величаво, в чаще ржавой и колючей что-то сонно верещало. Под румяною рябиной ты не звал меня любимой, целовал, в глаза не глядя, прядей спутанных не гладя.

Вокруг меня как будто бы ограда чужих надежд, любви, чужого счастья…
Как странно — всё без моего участья. Как странно — никому меня не надо…

Говорят: «Вы знаете, он её бросил...». А я без Тебя как лодка без вёсел.

Знаешь ли ты, что такое горе? А знаешь ли ты, что такое счастье?

Как подсудимая стою... А ты о прошлом плачешь, а ты за чистоту свою моею жизнью платишь.

Ну что же, можешь покинуть, можешь со мной расстаться, — из моего богатства ничего другой
не отдастся. Не в твоей это власти, как было, так все и будет.
От моего злосчастья счастья ей не прибудет.

Меня одну во всех грехах виня, все обсудив и все обдумав трезво, желаешь ты, чтоб не было меня...
Не беспокойся — я уже исчезла.

Ты не горюй обо мне, не тужи, — тебе, а не мне доживать во лжи, мне-то никто не прикажет:
— Молчи! Улыбайся! — когда хоть криком кричи.
Не надо мне до скончанья лет думать — да, говорить — нет.
Я-то живу, ничего не тая, как на ладони вся боль моя, как на ладони вся жизнь моя,
какая ни есть — вот она я!

Я не плыву,— иду ко дну, на три шага вперед не вижу, себя виню, тебя кляну, бунтую, плачу, ненавижу...
У всех бывает тяжкий час, на злые мелочи разъятый. Прости меня на этот раз, и на другой,
и на десятый,— ты мне такое счастье дал, его не вычтешь и не сложишь, и сколько б ты ни отнимал, ты ничего отнять не сможешь. Не слушай, что я говорю, ревнуя, мучаясь, горюя... Благодарю! Благодарю! Вовек не отблагодарю я!

Не добычею, не наградою, — была находкой простою. Оттого, наверно, не радую, потому ничего
не стою. Только жизнь у меня короткая, только твердо и горько верю: не любил ты свою находку — полюбишь потерю...

Я стою у открытой двери, я прощаюсь, я ухожу. Ни во что уже не поверю, — всё равно напиши, прошу! Чтоб не мучиться поздней жалостью, от которой спасенья нет, напиши мне письмо, пожалуйста, вперед на тысячу лет. Не на будущее, так за прошлое, за упокой души, напиши обо мне хорошее.
Я уже умерла. Напиши!

Я прощаюсь с тобой у последней черты. С настоящей любовью, может, встретишься ты.

Сто часов счастья, чистейшего, без обмана. Сто часов счастья! Разве этого мало?

Не отрекаются, любя…

Твоя Любовь

Нежный шорох крыльев за твоей спиной,
Падающих тихо и бесшумно.
Нимба свет неземной
Сливается с дорожкой лунной...
Ты пришёл огню земли
В обятьях демона укрыться,
И вот твой взгляд сейчас горит,
Со мной в одно мечта слиться.

Ты ангел дня, но ночь моя воля.
Воля твоя что сейчас ты со мной.
Мы никогда не останемся в прошлом -
Времени нет для любви неземной.

Уйдя от всего, что держит надежно,
Прорвав все цепи спустился ко мне.
В страстных объятьях без мыслей тревожных
Ангел и демон- огонь в темноте.

Ты ангел дня, но ночь моя воля,
Воля твоя что сейчас ты со мной
Мы никогда не останемся в прошлом -
Времени нет для любви неземной
Ольга

.Возможно, Бог хочет, чтобы мы встречали не тех людей до того, как встретим того единственного человека. Чтобы, когда это случится, мы были благодарны.
Люба

Все трое отправились в путь. Они шли, и шли, и шли и
наконец пришли в тот уголок Леса, где находился Иа-Иа.
-- Здравствуй, Иа!-- сказал Пух.-- Вот это-- Тигра.
-- Кто вот это?-- спросил Иа.
-- Вот это,-- в один голос объяснили Пух и Пятачок, а
Тигра улыбнулся во весь рот и ничего не сказал.
Иа обошел вокруг Тигры два раза: сначала с одной стороны,
потом с другой.
-- Как, вы сказали, это называется?-- спросил он, закончив
осмотр.
-- Тигра.
-- Угу,-- сказал Иа.
-- Он только что пришел,-- объяснил Пятачок.
-- Угу,-- повторил Иа.
Он некоторое время размышлял, а потом сказал:
-- А когда он уходит?
Пух стал объяснять Иа, что Тигра -- большой другКристофера
Робина и он теперь всегда будет в Лесу, а Пятачок объяснил
Тигре, что он не должен обижаться на то, что сказал Иа, потому
что он, то есть Иа, всегда такой угрюмый; а Иа-Иа объяснил
Пятачку, что наоборот, сегодня утром он необыкновенно весел: а
Тигра объяснил всем и каждому, что он до сих пор еще не
завтракал.
-- Ох, так и знал, что позабуду,-- сказал наконец Пух.--
Тигры всегда едят чертополох-- вот почему мы пришли к тебе в
гости.
-- Спасибо, Пух! Очень, очень тронут твоим вниманием!
-- Ой, Иа, я не хотел сказать, что мы не хотели тебя
видеть...
-- Понятно, понятно. Словом, ваш новый полосатый друг
хочет позавтракать. Вполне естественно. Как, вы говорите, его
зовут?
-- Тигра.
-- Ну, тогда пойдем сюда, Тигра.
Иа проводил Тигру к самому колючему кусту чертополоха и
для верности показал на него копытом.
-- Этот кустик я берег для своего дня рождения,-- сказал
он,-- но, в конце концов, что такое день рождения? Сегодня он
тут, а завтра его нет. Пожалуйста, Тигра, угощайся.
Тигра сказал "спасибо" и неуверенно покосился на Пуха.
-- Это и есть чертополох?-- шепнул он.
-- Да,-- сказал Пух.
-- Тот, который Тигры любят больше всего на свете?
-- Совершенно верно,-- сказал Пух.
-- Понятно,-- сказал Тигра.
И он храбро откусил большущую ветку и громко захрустел ею.
В ту же секунду он сел на землю и сунул лапу в рот.
-- Ой-ой-ой,-- сказал он.
-- В чем дело? -- спросил Пух.
-- Жжется!-- пробормотал Тигра.
-- Кажется,-- сказал Иа,-- наш друг проглотил пчелу.
Друг Пуха на секунду перестал трясти головой (он пытался
вытрясти колючки) и объяснил, что Тигры не любят чертополоха.
-- Тогда зачем было портить такой отличный экземпляр?--
сурово спросил Иа.
-- Но ведь ты сам говорил,-- начал Пух,-- ты говорил, что
Тигры любят все, кроме меда и желудей.
-- И чертополоха! -- крикнул Тигра, который в это время
бегал с высунутым языком, описывая огромны круги.
Пух грустно посмотрел на него.
-- Что же мы будем делать? -- спросил он Пятачка.
Пятачок знал, что ответить. Он сказал не задумываясь, что
нужно пойти к Кристоферу Робину.
-- Вы найдете его у Кенги,-- сказал Иа. Потом он подошел
поближе к Пуху и сказал громким шепотом:-- Не могли бы вы
попросить вашего друга перенести свои спортивные упражнения в
какое-нибудь другое место? Я сегодня собираюсь обедать, и мне
не очень хочется, чтобы весь мой обед истоптали ногами.
Конечно, это пустяки, прихоть, можно сказать, но всех у нас
есть свои маленькие капризы. Пух важно кивнул и позвал Тигру.
-- Пошли! Мы сейчас пойдем к Кенге, уж у нее обязательно
найдется для тебя куча всяких завтраков.
от Тигры ослику Иа

Я хочу подарить тебе сына…
В день, когда ты в мой город вернешься,
В час, когда ты, обняв меня сильно,
Всем несчастьям назло улыбнешься,

Я хочу, чтобы был он похожим
На любимого мною мужчину,
Что б читалась в глазах у прохожих
Нежность тихая…так…без причины

Я хочу, дать ему твое имя,
Что бы вдвое счастливей быть, Юся,
Что бы знать, что никто не отнимет,
Что бы радость звучала так громко!

Я хочу, лишь проснувшись под утро
Слышать всё еще сонное «мама»
Что бы сердце, от гордости будто,
Разрыдалось немыми слезами,

Я хочу, что бы ручки родные,
Протянул он ко мне, если страшно,
Что бы были вы рядом, живые,
Остальное, поверьте, неважно.

Я хочу, сделать все, что возможно,
Всё тепло, что в душе я хранила
В ваши руки вложить осторожно…
Я вот так никогда не любила!!!
Яся

Наша любовь - анаша,
Наша любовь словно экстази.
Я не могу без тебя,
Я погибаю без нежности.

Опиум ласки твои,
Нежность - марихуанна.
Даже все деньги земли
За дозу не жаль наркоману.

Смерть мне известна давно,
Выбор конкретный был сделан:
Счастья придёт передоз,
Срок мой иголкой отмерян.

Да, я хочу умереть.
Только от счастья, в объятъях.
Из кокаина метель
Путь заметёт мой обратный.

Наша любовь - анаша,
Наша любовь словно экстази.
Стонет от боли душа -
Требует дозу из нежности.
наркошка со стажем,простите,если сможете,всех люблю,ЛИЛИЯ

Говорят, что я красотка,
Только в Сочи не зовут,
У меня круиз недолгий:
Из коровника – на пруд.
Рая

ТЫ РЯДОМ,И ВСЕ ПРЕКРАСНО:
И ДОЖДЬ,И ХОЛОДНЫЙ ВЕТЕР.
СПАСИБО ТЕБЕ,МОЙ ЯСНЫЙ,
ЗА ТО, ЧТО ТЫ ЕСТЬ НА СВЕТЕ!!!
Ясюсюся

ОН - в жизнь твою вонзился, как кинжал!

Пронзил тебя и перекрыл дыханье...

Он- захватил тебя сквозь расстоянья,

И твой простор к барьеру он прижал...


ОН - уплотнил растянутые дни

До ощущенья каждого момента,

До понимания без аргументов,

Что в целом мире-только вы одни...


ОН- заслонил собою радость встречь,

Проник в любого встречного мужчину...

Но изобрёл какую-то причину

И смог себя от встречи уберечь...


А может вы и встретились уже,

Тогда, когда во сне друг другу снились,

И бесконечно те мгновенья длились,

И вы прекрасны были в неглеже...


И кажется тебе, что нежен он,

А может, он решителен и резок,

И этот жизни пламенный отрезок

Уж никогда не будет завершён...


Но жизнь- она мудрее всех...

А жизнь всегда полна противоречий...

Остановить мгновенье, в общем, нечем...

Не различишь потери и ...успех...


Пусть жизнь идёт...Всё повторится вновь...

Пусть вечно в жизни царствует любовь!!!Спасибо любимому за прекрасное стихотворение!!!Он Мой!!!Ни кому не отдам!!!
Светлана