Сцены о Вечной любви из новой книги.Снимается кино!

Глава 26.
Фёдор ехал по городу в ужасном настроении. Проконтролировав, как про-оперировали Леонида, Фёдор бросился искать Всеславу и, к своему ужасу обна-ружил, что её утащили вампиры. Он тут же начал звонить и выяснять, ко мог содеять подобное, но выяснил только, что вампиры эти дикие, к Матери Тиши-ны отношения не имеющие. Она сама взяла трубку и, немного помявшись, при-зналась, что её уже месяца три беспокоит ситуация с детьми. Что-то происхо-дит, неведомое даже ей. Фёдор обругал ее на чем свет стоит, и, напоследок, ска-зав, что в сложные времена не до ложной гордости, отключился. Теперь остава-лось только ждать.
Что бы хоть немного развеяться, Беляев поехал кататься по городу и как-то сам собой очутился в закрытом элитном районе. Поворачивая направо, Фёдор увидел трех кошек, в ряд сидящих на столбиках кованой ограды, и внимательно рассматривавших всех, кто проезжал по дороге. Фёдор затормозил и открыл пассажирскую дверь:
– Эй!
Кошки, как одна, посмотрели на него.
– Ну? – спросил Фёдор.
Кошечки, казалось, только и ждали подобного приглашения – молниями метнулись к машине и, забравшись на переднее сиденье, вновь уселись, как ма-ленькие статуи, вновь пристально глядя на Фёдора.
– Поехали, – кивнул Фёдор, закрыл дверь и тронулся с места.
Глава 26.
Фёдор ехал по городу в ужасном настроении. Проконтролировав, как про-оперировали Леонида, Фёдор бросился искать Всеславу и, к своему ужасу обна-ружил, что её утащили вампиры. Он тут же начал звонить и выяснять, ко мог содеять подобное, но выяснил только, что вампиры эти дикие, к Матери Тиши-ны отношения не имеющие. Она сама взяла трубку и, немного помявшись, при-зналась, что её уже месяца три беспокоит ситуация с детьми. Что-то происхо-дит, неведомое даже ей. Фёдор обругал ее на чем свет стоит, и, напоследок, ска-зав, что в сложные времена не до ложной гордости, отключился. Теперь остава-лось только ждать.
Что бы хоть немного развеяться, Беляев поехал кататься по городу и как-то сам собой очутился в закрытом элитном районе. Поворачивая направо, Фёдор увидел трех кошек, в ряд сидящих на столбиках кованой ограды, и внимательно рассматривавших всех, кто проезжал по дороге. Фёдор затормозил и открыл пассажирскую дверь:
– Эй!
Кошки, как одна, посмотрели на него.
– Ну? – спросил Фёдор.
Кошечки, казалось, только и ждали подобного приглашения – молниями метнулись к машине и, забравшись на переднее сиденье, вновь уселись, как ма-ленькие статуи, вновь пристально глядя на Фёдора.
– Поехали, – кивнул Фёдор, закрыл дверь и тронулся с места. Он держал путь на Моховую, в огромную четырехкомнатную квартиру, про которую не знал никто, даже Кузьма.
Кошки улеглись на сиденье, каждая на свой лад, и явно приготовились к приятной и долгой прогулке. Фёдор решил их не разочаровывать. Заехав по пу-ти в супермаркет, он накупил фруктов, вина, конфет, паштетов, сыра, мяса, еще каких-то мелочей. Эти мелочи заняли половину заднего сиденья. Когда он вер-нулся из магазина, кошечки уже сладко спали, свернувшись в один разноцвет-ный клубок. Фёдор усмехнулся и продолжил путь. Приехав на Моховую и при-парковав машину, он легонько ткнул меховой клубок пальцем и вышел из ма-шины. Пока он забирал сумки и закрывал машину, кошки вертелись у его ног.
Фёдор вошел в квартиру и впустил своих «гостей». Закрыл дверь и прошел на кухню. Кошки за ним не пошли. Раскладывая еду в холодильнике, он услы-шал, что в ванной потекла вода и, улыбнувшись, кивнул головой.
Завершив свои дела на кухне, Фёдор сбросил пиджак и пошел в ванную, откуда уже начал доноситься женский смех. Ванная – большая комната с вене-цианским окном, выложенная светло-зеленой, под нефрит, плиткой, сверкала и переливалась в солнечных лучах. В огромной джакузи, способной вместить в себя шестерых (Фёдор знал об этом точно), никого не было. Зато в душе лилась вода, и раздавались звуки веселой возни.
Фёдор открыл дверцы душа. Там, под струями воды, весело играли три вы-сокие молодые женщины с великолепными юными телами. Увидев их, Фёдор протяжно застонал. Сегодняшняя находка оказалась еще более удачной, чем он рассчитывал. Девицы, увидев Фёдора, устроили ему маленькое шоу – три кра-савицы стали ласкать себя и брызгаться водой друг на друга.
Они были очень похожи друг на друга – высокие, статные, каждая с пыш-ной чувственной грудью, тоненькой талией и крепкими округлыми бедрами. Цвет волос, под струями воды, было не разобрать, но, кажется, все три были рыжеватые, разных оттенков. В их лицах было что-то общее, сходство усилива-ли чувственные алые рты без малейших признаков помады и огромные кошачьи глаза, зеленые и блудные.
Содрав с себя одежду, Фёдор вступил в душ, под горячие струи воды, в объятия не менее горячие, но гораздо более приятные. Три пары рук заскользи-ли по телу Фёдора, по плечам спине, груди. Три мягких игривых язычка приня-лись ласкать мужчину, спускаясь все ниже и ниже, вызвав у него мурлыкающие стоны. Фёдор нашел руками прибитый к потолку хромированный поручень и крепко взялся за него, позволяя трем кошкам играть с его телом, как они хотят сами. Одна из них, обойдя его кругом, принялась ладонями, губами и языком массировать ему спину, а две других, так же нежно, ласкали его грудь и живот.
Фёдор уже не мог терпеть эту сладкую муку – он поймал за руку одну из женщин и потянул вниз, заставляя ее встать на колени. Других приглашений кошке не потребовалось – от наслаждения Фёдор взвыл, запрокинув голову на плечо стоящей за ним женщины. Она прижалась к нему всем телом и обвила его руками. Третья кошечка в этот момент ласково покусывала его соски, руками легонько царапая его бока. Такого натиска долго не мог выдержать никто. Фё-дор был подхвачен потоком энергии и этот поток повлек его за собой в высь, разрядившись вихрем огненных всполохов.
Чтобы прийти в себя, Фёдор включил прохладную воду и встал под упру-гие струи. Кошки зафыркали и выбрались из кабины. Обтеревшись полотенца-ми и отжав друг другу волосы, кошечки извлекли расслабившегося Фёдора из душевой кабины и почти понесли его в огромную спальню.
Спальня Фёдора была выполнена в нежных золотистых тонах – золотистые обои, огромный камин из желтого ракушечника, золоченые канделябры в чело-веческий рост. Царила в спальне огромная белая с позолотой кровать под вели-колепным балдахином из золотого бархата, застеленная алыми шелковыми про-стынями. Поверх них лежала шкура огромного белого тигра. Федор убил его в противоборстве, не на жизнь, а на смерть, голыми руками.
Фёдор упал на кровать, увлекая за собой своих спутниц. Девицы захихика-ли. Подтянув к себе первое попавшееся податливое женское тело, Фёдор зарыл-ся лицом в мягкие груди, прижался к нежной и жаркой коже. Кошка прижалась к нему так, что только кожа мешала им стать единым целым, ногами обвив его поясницу. Нежный язык прошелся по позвоночнику Фёдора, другой язык начал ласкать затылочную ямку.
Фёдор встряхнулся и выпустил женщину из объятий, перекатился на спину и усадил красотку на себя сверху. Тотчас же два алых жарких рта впились в его соски. Фёдор застонал и протянул руки к женщине, сидящей сверху. Но руки были отброшены, и Фёдор сдался на милость победительниц, позволив им да-рить себе наслаждение.
Когда и в этот раз, чувственный вихрь нахлынул волной и отступил, как волна морского прибоя, Фёдор пришел в себя, встал с постели и пошел на кух-ню. Кошки проводили его задумчивыми взглядами.
На кухне Фёдор открыл две бутылки красного вина, вытащил из холодиль-ника фрукты и конфеты, нашел в шкафчике четыре фужера, загрузил все это на поднос и понес в спальню. Кошки сидели по краям огромной постели, в их по-зах чувствовалась неуверенность.
– Привет, – сказал Фёдор, поставив поднос на кровать, – Давайте знако-миться, что ли?
Это были первые его слова, обращенные к кошкам за все время, проведен-ное в его доме. Кошечки повеселели и заулыбались. Фёдор разлил по фужерам вино, поставил опустевшую бутылку на пол, уселся на кровать и притянул к се-бе ближайшую женщину.
– Тебя я помню. Ты – Маал, – он протянул ей фужер.
– Да, повелитель, – улыбнулась женщина.
– Так, – он взял другой фужер и потянулся за следующей, – Ты – Люйр?
Женщина засмеялась и потерлась головой о руку Фёдора:
– Вы помните… Я поражена…
Он вручил ей фужер и обратился к третьей:
– А вот тебя я вижу впервые.
Женщина покраснела и опустила глаза:
– Я недавно в Петербурге…
– И откуда ты?
– Из Новосибирска…
– Физика?
Женщина кивнула.
– Как тебя зовут?
– Мийр.
Фёдор протянул ей фужер и взял с подноса последний – для себя.
– Ну что же, выпьем за знакомство… мои кошечки, – он по очереди при-коснулся своим фужером к фужерам женщин.
Женщины засмеялись в унисон и стали пить вино. Фёдор оторвал себе не-сколько виноградин и с удовольствием выдавил прозрачную мякоть себе на язык. Маал смотрела на него из под опущенных ресниц. Фёдор протянул руку и осторожно забрал фужер из руки женщины.
– Угощайтесь, – Фёдор кивнул женщинам на поднос и переключил свое внимание на Маал.
Кровать была огромна. Фёдор и кошка перекатились в другой ее конец и принялись ласкать друг друга. В этот раз мужчина взял на себя инициативу, лаская обольстительную женскую плоть, выискивая чувствительные точки, на-ходя самые нежные места. Кошка извивалась в его руках, шипя от удовольст-вия, ее зрачки то расширялись, то сужались, наконец, она завыла на одной про-тяжной ноте, испытывая невыразимое наслаждение только от прикосновений рук и губ мужчины. Фёдор дождался, пока схлынут последние волны экстаза и погрузился в ставшее податливым и необыкновенно мягким тело.
Он еще три раза ходил за едой и вином, что бы поддержать силы в себе и своих великолепных игрушках, вновь и вновь погружаясь в призрачный океан вожделений и нежных, как шелк, ласк.
Под утро они переместились в джакузи. Женщины ели манго, отрезая от него ломтики своими острейшими зубами, а Фёдор, принимая в этой игре жи-вейшие участие, откусывал оранжевую мякоть, выхватывая куски у самого кра-ешка женских губ. Сок капал в пенную воду, на грудь Фёдора, на белоснежный фаянс ванны, на нежную кожу женщин. Они наслаждались друг другом в пен-ных волнах гидромассажа, Фёдор то вел, то подчинялся, и в этой изысканной муке лица женщин сливались в одно невыразимо прекрасное, любимое, незабы-ваемое лицо.
Как они вновь оказались в кровати, Федор помнил смутно. Проснулся он, от грохота пушки Петропавловской крепости. Выбравшись из-под груды со-вершенно бесчувственных женских тел, он отыскал в шкафу халат, достал ка-кие-то лоскуты для дам и, бросив тряпки на кровать, поплелся на кухню.
Бросив на сковороду четыре куска мяса, он принялся делать кофе. В ванной снова полилась вода – кошки почуяли запах жареного мяса, но на кухне появит-ся не смели.
– Подъем! – крикнул Фёдор на всю квартиру, – Кто опоздает, еды не полу-чит!
В тот же момент Маал появилась в дверях:
– Люйр и Мийр в ванной, повелитель. Они сейчас придут…
– Я разве тебе не запрещал так называть меня? – спросил Фёдор, обернув-шись через плечо.
– Это было так давно… Вы могли забыть… Или изменить свое решение.., – Маал подошла к нему вплотную, но прикоснуться не решалась.
– Ты завтра чем занимаешься? – спросил Фёдор
– Ничем, – Маал пожала плечами, – Я теперь ничем не занимаюсь.
– Замуж вышла?
– Да.
– Он хорошо с тобой обращается?
– О да! – женщина засмеялась, – Очень! Вот видите, я все-таки права. Не можете же Вы помнить каждую кошку в своей жизни.
– Права? В чем?
– Вы же сами нас познакомили. С мужем.
Фёдор напряг память, но вспоминалось плохо.
– Не помню, – согласился Фёдор, – Ну ты хоть довольна?
– Довольна.
– А почему по улицам шляешься?
– Скучно, – дернула плечиком женщина, – Потом, не все способны разгля-деть в кошке женщину.
– Если я приглашу тебя в ресторан? – снова повернулся к ней Фёдор.
– Кофе! – вскрикнула женщина, и Фёдор, повернувшись к плите, успел снять джезву с огня, – Конечно пойду.
– Отлично, готовь на стол. Куда за тобой подъехать? – женщина назвала адрес.
Завтрак прошел весело – женщины смеялись, болтали глупости, Фёдор был накормлен в шесть рук, обтерт салфетками, облизан, для верности, еще раз об-терт. Беляев пошел в душ. Когда он вернулся, в эркере было открыто окно, шел-ковые тряпочки, что носили на себе женщины, лежали на кровати, а в квартире никого не было.

Глава 28.
Ровно в пять Фёдор подъехал к особняку, где теперь жила Маал. Охрана была предупреждена, и его пропустили, ничего не спросив. Как только он подъ-ехал к крыльцу, из дверей, во всем своем блеске, вышла прелестница. Она под-готовилась к встрече, превратившись в темного ангела в стиле модерн.
Уложенные в хитрую прическу волосы украшало фазанье перышко. На плечи был накинут соболий палантин, что-то великолепно-прозрачное видне-лось из-под мехов. В ушах и на груди переливались холодным блеском брилли-анты. Фёдор вышел из машины, поднялся по ступенькам и, взяв Маал за ручку в тончайшей перчатке, поднес к губам.
– Я так рада встрече с вами, Фёдор Михайлович.., – мурлыкнула кошка, с одобрением окинув его взглядом.
Фёдор в этот день оделся в смокинг и повязал «бабочку». Что он говорил, завязывая галстук, привело бы в смущение любого портового грузчика.
– Я тоже, – Фёдор кивнул и, легонько обняв женщину, повел ее к автомо-билю. Для посещения ресторана Фёдор выбрал темно-синий «Ягуар» 1976 года с открытым верхом. Усадив ее на сиденье, захлопнул дверь и уселся за руль, резко рванув с места. Ворота были предусмотрительно открыты и «Ягуар» вы-летел на шоссе.
– Ты мне скажи, как тебя зовут? Александра…
– Алексеевна Акимова, – продолжила женщина.
– А! Вспомнил! Так ты за Колькой замужем?
– А Вы знаете в этом городе другого Акимова?
Фёдор только засмеялся. Приехав в ресторан, Фёдор помог Александре-Маал выйти из машины и, взяв ее под руку, повел внутрь, бросив ключи пар-ковщику.
Сняв в гардеробе со своей спутницы меха, Фёдор залюбовался ее изыскан-ным нарядом. На ней было платье с открытой спиной полночно-синего цвета, исключительно облегающее потрясающую фигуру. Александра повернулась к нему лицом, Фёдор увидел, что за драгоценности она надела, и улыбнулся. На ней было колье из сапфиров и бриллиантов, что Фёдор в свое время подарил ей.
В зале ресторана заказанный столик располагался так, как Фёдор очень лю-бил – с него было прекрасно виден весь зал, а сам столик незаметно стоял в уголке. Они расположились со всеми возможными удобствами, и Фёдор пред-ложил даме карту вин.
– Оставь, Федя. Выбирай все сам.
– Хорошо, – кивнул Фёдор, и повернувшись к официанту, спросил, – Шато де Малерэ?
– Сию минуту!
Отложив винную карту, Фёдор открыл меню, и несколько минут присталь-но его изучал, затем кивнул официанту:
– Обжаренные на гриле тигровые креветки с дольками авокадо, свежего огурца под бальзамическим дрессингом и соком лайма. Затем – борщ с белыми грибами и черносливом. После него – обжаренные на гриле ломтики свинины с тальятелле, заправленные соусом из грибов шитаки. С ней подать жареный мо-лодой картофель с лесными грибами, домашней сметаной и пряными травами. На десерт – свежую клубнику с мороженым в малиновом соусе. Кажется, все, – Фёдор ленивым жестом отослал официанта.
– Выбор, конечно, великолепен, – согласилась Александра.
Принесли вино. Александра попробовала и осталась довольна. Вечер по-шел так, как планировал Фёдор – приятно и ни к чему не обязывая ни одну из сторон. Он рассказывал истории, Александра смеялась, затем они пошли танце-вать. Вечер удался на славу. Когда Фёдор усаживал Александру в «Ягуар», ему показалось, что он увидел Ирину, заходящую в ресторан.
Ирина, решившая в тот вечер пойти в ресторан, в их любимый с Кириллом ресторан, увидела, как Фёдор под руку с прекрасной дамой выходил из холла и усаживал свою спутницу в коллекционный «Ягуар». Она смотрела на это с до-садой и огорчением, понимая, что в том, что Фёдор развлекается с подобными красавицами, есть и ее вина.
В машине Александра спросила:
– К тебе или ко мне?
– Что бы меня Коля придушил твоими чулками? Ко мне, конечно.
В квартире была темень, но Фёдор не стал включать свет. Они на ощупь прошли в спальню и в тот же миг все свечи в комнате загорелись мягким теп-лым светом. Маал захлопала в ладоши.
Фёдор снял галстук и бросил его на кресло.
– Позволь мне, – Маал подошла к нему вплотную и начала расстегивать на нем рубашку.
– Ну, уж нет, сегодня я все сделаю сам, – ответил Фёдор и, подхватив кош-ку на руки, понес к постели.
Платье и шелковое белье скоро оказались на полу, следом полетели рубаш-ка и брюки, и они позабыли обо всем. Фёдор был неутомим и изобретателен, Маал извивалась в его руках, достигая новых и новых высот наслаждения. Женщине казалось, что большего удовольствия не может быть, но мужчина был неумолим и безжалостен, и они вновь и вновь устремлялись в неведомые нико-му выси, туда, где их чувства превращались в алые и золотые вихри, а их тела сливались в тугой узел страсти.
Фёдор проснулся от звонка своего мобильника. Маал спала, положив голо-ву на живот Фёдора, в совершенно кошачьей позе, довольно странной для чело-веческого тела.
– Слушаю!
– Фёдор Михайлович! Вас Акимов беспокоит!
Фёдор ощутил что-то похожее на дискомфорт.
– Слушаю тебя, Коля. Жену обыскался? Все в порядке.
– Слава Богу! А то, сказала, что поедет с тобой в ресторан, я приехал ут-ром, охрана говорит, не вернулась еще!
– Часа в три верну ее тебе. Она еще спит.
– А что случилось-то?! Чего ее оперировал-то?
– Коля. Я про твои болезни не рассказываю никому?
– Я же не никто! Федь, ты только одно слово скажи… Насчет ребенка?
– Да, – ответил Фёдор, уже не зная, что соврать.
– Что, так серьезно?
– Так, я тебе одно слово сказал? Еще, какие вопросы? Привезу ее тебе, сам разговаривай.
– Да не будет она со мной разговаривать! – взорвался Николай, – Плачет только по ночам! Она думает, я не слышу, что ли?!
Александра открыла глаза и посмотрела на Фёдора. Тот сделал знак – мол-чи! Она кивнула и, скользнув с постели, ушла в ванную.
– Коля, ты успокойся. Что ты хочешь от нее?
– Я хочу… Я хочу, что бы она не плакала по ночам, не запиралась в ван-ной, услышав шорохи за окном, не пряталась ото всех. Я хочу, что бы она была счастлива! Она… такая несчастная… Фёдор Михайлович… Ты же сам ее приве-зешь? Сможешь со мной поговорить?
– Конечно смогу, Николай Егорович.
– Тогда до встречи?
– До встречи.
Фёдор убрал телефон и пошел искать женщину. Маал расчесывала волосы в ванной.
– Поехали. Коля там уже рвет и мечет.
– Толку-то…
– Тебе с ним плохо?
– Мне с ним… никак. Если бы я была человеком, мне было бы очень хоро-шо с ним. Он очень добрый. И несчастный.
– У тебя дети есть?
– Есть, конечно. Взрослые. Мне восемь лет уже, – Маал вышла из ванной, Фёдор поплелся за ней.
– А ребенка ты почему не хочешь ему родить?
– Хочу. Котенка. Ага? – ответила Маал, даже не повернувшись в сторону мужчины.
Маал попыталась втиснуться в платье, Фёдор подошел и ловко натянул си-ний шелк на великолепную женщину.
– Почему сразу котенка? – рассудительно заметил Фёдор.
– Потому что у меня от него уже есть четверо котят. Уже взрослые. Два го-да будет в следующем месяце.
Маал надела чулки и, вдруг, встав на колени, подползла к Фёдору и обняла его за ноги:
– Пожалуйста! Не говорите ничего Отцу!
Фёдор резко нагнулся и поднял рыдающую женщину на ноги:
– Что я не должен говорить отцу!?
– Я его обманула.., – она снова попыталась снова опуститься на колени, но Фёдор был начеку и не позволил ей этого, крепко схватив ее за предплечья.
– Что ты ему сказала?
Маал зажмурилась и втянула голову в плечи.
– Он не потерпит такого позора… Он их убьет…
– Кто убьет, какой позор?
– Я сказала, что Вы подарили меня Коле… потому, что…
Фёдор вздохнул и обнял Маал, она положила голову ему на плечо и прижа-лась к нему всем телом.
– Глупая кошка! Ты любишь его?
Маал покивала Фёдору в плечо.
– Вот и хорошо. Ну, я же познакомил вас с Колей. Хорошо, я тебя пода-рил.… А как я тебя подарил-то, я что, твой отец?
– Отец… Он был рад, что Вы проявили ко мне такой интерес… У него два-дцать дочерей только от моей матери…
– Дурочка! Поехали к Николаю!

Глава 29.
В особняке у Николая было все готово для парадной встречи гостей. Нико-лай выскочил на крыльцо и, подбежав к машине, помог Александре выйти.
– Здравствуйте, Фёдор Михайлович! Очень рад вас видеть!
– Я тоже, Николай Егорович, – Фёдор вышел из автомобиля.
Николай провел Фёдора в гостиную с большим панорамным окном и увел жену. Через несколько минут появился вновь.
– Фёдор Михайлович! Я очень рад, что Вы…
– Коль, успокойся. Мы не в Смольном на церемонии.
– Извини, Федь. Я уже совсем ничего не понимаю, с кем говорю, о чем… Пошли к столу.
За столом некоторое время молчали, отдавая дань искусству поваров. Затем Николай сказал:
– Федь, ты не представляешь, как я измучился. Я ее люблю, я все для нее сделаю!
Фёдор пожал плечами:
– Мы все так легко бросаемся словами.… Все… Что такое все? Принять ее, такой как она есть, ты сможешь?
– А какая она?! Что с ней? – Николай привстал на стуле, – Ей кто-то угро-жал? Ты только скажи, я…
– Успокойся ты, сядь! – досадливо махнул рукой Фёдор на бизнесмена, – Как мне сказать это, что бы ты понял...
– Да уж не дурак я! Пойму, как-нибудь!
– Ты в сказки веришь?
– Про тебя кое-что слышал, – кивнул головой Акимов.
– Да при чем тут я? – поморщился Фёдор, – В сказки...
– Какие, Федь, сказки, когда я своей башке уже не верю. Вот ты, видел го-ворящих крыс?
Фёдор приподнял бровь.
– А я вот видел! И был я в тот день трезвый, как стекло!
Фёдор изящным жестом отмел говорящих крыс, как предмет недостойный. Затем, помолчав для акцента на своих словах, спросил:
– Ты веришь в совершенную любовь?
– Это что за хрень такая? – Николай безнадежно махнул рукой, – Два года назад я вообще ни в какую не верил… А вот ее люблю! И ты не поверишь, она меня – тоже.
– Почему не поверю? Она тебя очень любит. И очень боится потерять.
– Она меня не потеряет. Пусть что угодно делает, я ее все равно любить буду.
– Вот и второй раз за наш разговор ты бросил пустое слово. Все для нее сделаешь, все равно будешь любить…
– Это не пустые слова, Фёдор, – тяжелым и твердым, как камень, тоном, сказал Николай, – Я пустых слов не говорю. Другого кого за такие слова я бы уже с лестницы спустил.
– Если хочешь, я уйду сам, – дернул Фёдор плечом.
– Я хочу, что бы ты мне помог. Если не ты, мне никто не поможет. Вот ска-жи, зачем ты ей аборт сегодня сделал?
– Не делал. Эк тебя метнуло, аборт! Я что, гинеколог?
– Она уже один раз сделала. Два года назад. Все так хорошо было, три ме-сяца уже! А она раз, на два дня пропала, потом приехала, лица на ней нет… Чем я ей не угодил, ну не знаю я! Кошек полный дом натащила… Я к ним так привя-зался… Они все понимают!
– Кошек? – удивился Фёдор.
– Четырех котят привезла. Слепых еще. Из пипетки их кормила. Как сума-сшедшая, не подпускала меня к ним. Шипела! Я думал, просто сдохну. Я их не-навидел, ты не представляешь как! А потом… так привык… Выросли уже, здо-ровенные такие! Все понимают. И когда настроение у меня плохое, и, когда хо-рошее… Ты не поверишь, телефон приносят…
Фёдор усмехнулся, представляя всю глубину невежества Николая. Тот оби-делся:
– Не смейся! Правда!
– Да я верю, верю.
Воцарилось молчание.
– Вот что, Коля. Знаю я одно средство, но спасет оно тебя или, наоборот, отравит – я не знаю. Ты можешь проверить себя. Если ты любишь свою жену совершенной любовью, то пройдешь испытание и… у тебя с ней будет много лет счастья, будут дети. Много. А если не пройдешь, то потеряешь и то, что есть сейчас. Три дня тебе на раздумья. И думай ты вот о чем – пути назад не будет.
Дождавшись, когда стихнет отзвук последнего слова, Фёдор встал и ушел, оставив Николая сидеть в тяжелых мыслях.

Глава 32.
Через три дня после разговора с Акимовым Фёдор приехал в его офис. Де-вушки из ресепшна метнулись ему на встречу:
– Фёдор Михайлович, добрый день! Николай Егорович распорядился Вас сразу же проводить к нему в кабинет! Его сейчас нет, он в Смольном, но он просил Вас подождать, он…
– Тихо, тихо… Я все понимаю. У него бизнес. Он приедет, как только смо-жет.
– Да, да! – повеселели девушки, – А Александра Алексеевна уже Вас ждет…
– Хорошо, – согласился Фёдор.
Как только он вошел в кабинет, на него, как разъяренная кошка, налетела Маал.
– Что ты ему сказал?! – закричала она, схватив Фёдора за рукав.
– Здравствуй, Сашенька, – устало кивнул Фёдор, – А что случилось?
– Да ничего не случилось! Он все переписал на меня, что-то говорит непо-нятное, котят не выпускал из рук, все эти дни… Что ты сказал ему?!
– Ничего…
– Как же я ненавижу тебя, Старший! – Маал села в кресло и, закрыв лицо руками, заплакала, – Ты рассказал ему обо мне?! Рассказал?!
– Нет. Еще нет. Сегодня ночью.
– Что, сегодня ночью?! – спросили одновременно Александра и Николай, вошедший в этот момент в кабинет.
– Сегодня ночью ты узнаешь, достоин ли ты счастья. Если, конечно, дашь мне утвердительный ответ.
– Конечно. Я хочу, что бы ты дал мне свое… средство, – кивнул Николай.
– Тогда поехали.
– Прямо сейчас?
– Прямо сейчас.
Он усадил бизнесмена с женой в «Хаммер» и поехал к их дому.
– Коля, принеси мне кошек.
– Нет! – вскрикнула Маал.
– Успокойся, Саша. Ты думаешь, я их обижу?
– Нет, – прошептала Маал и отвернулась.
Николай без слова ушел в дом, а потом вернулся с четырьмя кошками в ру-ках и на плечах. Они ловко забрались в салон машины и Фёдор, подождав, ко-гда сядет Николай, тронулся с места.
– Ехать долго.
Ехали они действительно долго. Нужное Фёдору место находилось в пяти-стах километрах от Петербурга. Наконец, в два часа ночи, они приехали на ме-сто. Маал и котята крепко спали, обнявшись, Николай клевал носом.
– Приехали! – сказал Фёдор.
Все проснулись, как от толчка. Кошки зевали во весь рот, Николай встрях-нулся и перекрестился.
– Куда ты нас завез?
– В место силы, – ответил Фёдор.
– Чьей?
– Моей.
– И что мы будем делать?
– Мы позовем Дарящую Истинный облик. Теперь, ни слова. Встаньте вон там.
Фёдор пошел на зеленый холмик и плавным движением руки зажег маги-ческие огоньки. Три камня, стоящие на вершине холмика, начали светиться зо-лотистым светом. Фёдор начал читать обряд приветствия Дарящей.
– Владеющая временами, силой, властью изменять естество, дарить прав-дой, отнимать зло. Прими нашу боль, помоги нам принять правду.
Сказав ритуальную формулу, Фёдор отошел на несколько шагов и принял-ся ждать. Золотистое сияние над камнями сгустилось, а затем над ними появи-лось лицо прекрасное, но совершенно нечеловеческое, с бесконечным спокой-ствием и пониманием глядящее на них.
– Кто просит справедливости истинного облика?
– Я! – выступил вперед Фёдор.
– Что ты просишь?
– Милосердия для друга.
– Что он хочет?
– Быть вместе с любимой.
– Пусть подойдет.
Фёдор подал знак, и Николай подошел ближе.
– Ты любишь женщину, что стоит за твоей спиной?
– Да, я люблю ее.
– Пусть подойдет.
Маал подошла к Николаю и встала с ним рядом.
– Ты любишь мужчину, что стоит рядом с тобой?
– Да, я люблю его.
– Ты примешь любое его решение?
– Любое.
– Прими свой истинный облик.
В тот же миг Маал, жалобно мяукнув, превратилась в кошку.
– Любишь ли ты ее теперь?
– Зачем ты превратила ее в кошку?!
– Это истинный облик твоей жены. За твоей спиной стоят твои дети.
Николай обернулся. Кошки за его спиной сверкнули на него глазами.
– Это их она родила два года назад?!
Маал подошла и стала тереться о ноги Николая. Николай опустился на ко-лени и стал гладить жену по пушистой серой спинке.
– Верни ей человеческий облик. Дай человеческий облик моим детям.
– Это их истинный облик.
Николай вздохнул, собираясь с мыслями.
– Тогда… сделай меня котом…
– Но это не твой облик…
– Но что же делать?
– Если ты и сейчас попросишь меня вернуть им человеческий облик – я сделаю это. Кошки живут меньше чем люди. Они проживут свой кошачий ко-роткий век и умрут, так и не вернув себе истинного облика. А если откажешься от нее и детей навсегда, то они уйдут в поля Отца Зверей. Они никогда не вспомнят о тебе, и будут менять облики, как только захотят. Они будут жить вечно, и всегда будут счастливы там. Думай.
Николай гладил Маал, а та ласкалась к нему, как обычная кошка. Их дети тоже подошли к ним и стали ласкаться к отцу. Он гладил их и плакал.
– Решай сейчас, – раздался бесконечно спокойный голос богини.
– Я решил.
– Говори.
– Пусть уходят к Отцу Зверей, – сказал Николай и встал с колен, – Пусть уходят.
Несколько ударов сердца длилось молчание. Затем богиня кивнула и про-изнесла:
– Я довольна, Фьод. Я давно не получала такой жертвы.
– Я рад, что ты довольна. Благодарю тебя, Милостивая, – склонил Фёдор голову.
Внезапно на поляне стало совершенно темно. Фёдор пошел к «Хаммеру». За ним поплелся Николай.
– Кто-нибудь даст мне, что-нибудь надеть? – раздался в темноте голос Александры.
– И мне.
– И мне.
– Мы замерзли!
Фёдор засмеялся и включил фары. В свете фар на поляне стояли Александ-ра, двое молодых парней и две девушки.
– Что это! Ведь она обещала?!
– Ха. Ты ведь ничего не просил.
– Нет! Фёдор! Ты должен…
– Мне умереть от холода?
Компания прошла к машине, и Фёдор бросил им сумку с одеждой.
– Пожалуйста, Фёдор! Пожалуйста! – взмолился Николай.
– Успокойся. Садись в машину, и я расскажу тебе, в чем секрет. Все хоро-шо.
– Правда?! Ты уверен?
– Уверен.
Когда с одеванием кошек было покончено, Фёдор загрузил их на заднее сиденье, а Николай уселся на переднее.
– Так вот, – выехав на дорогу, начал объяснения Фёдор, – Существует со-вершенная любовь. Это если ты любишь кого-то так сильно, что готов сделать для него все что угодно, принять его, таким как есть, отпустить на свободу – это и есть совершенная любовь. Ты любишь свою жену совершенной любовью, и Дарящая истинный облик решила за всех нас. Твоя жена и дети проживут вме-сте с тобой жизнь. У тебя будут еще дети, и они ничего не будут знать о том, кем была раньше их мать. А теперь спи.
– Федя… Ты уверен в этом?
– Коля… Я тебе больше скажу. Слова вообще не важны. Важно лишь – можешь ли ты лишить себя счастья ради счастья любимого. Если да, то ты дос-тоин любви. Признан годным, Коль. Спи. Нам еще возвращаться бог знает, сколько времени.